Если все время человеку говорить, что он «свинья», то он в конце концов захрюкает.
Работает ли это в обратную сторону? Победит ли «нас возвышающий обман» «тьму низких истин»? Смогут ли «жулики, плуты, лоботрясы» стать Людьми с большой буквы, если на них будет сосредоточена вера всего народа?
Мне по душе ответ на эти вопросы, который дал в романе «Христос приземлился в Гродно» писатель Владимир Короткевич.
Итак, перед нами – Беларусь 16-го века. Золоченые храмы и нищие хижины. Неурожай и татарское нашествие. Иезуиты-католики против православных попов, и страшные «черные мессы» против тех и других.
Котел человеческих страстей.
И в этот котел попадает Юрась Братчик, который всем представляется недоучившимся студентом, исключенным из коллегиума за «чуткость и... сомнения в вере».
В компании:
еврея-книжника, изгнанного из кагала за то, что обличал выжимавшего все соки из общины богатея-откупщика,
четверых рыбаков, подравшихся из-за пойманного гигантского сома, в пылу ссоры потопивших панские лодки и вынужденных бежать из родного селения,
обедневшего шляхтича, чья гордость дворянской честью привела его к конфликту с землевладельцем из пришлых, закончившемуся смертью последнего,
слегка недотепистого великана-лесоруба, уронившего вековой дуб на сборщика податей,
бывшего сборщика податей (нет, не того, на которого дуб упал, а другого), которому надоело быть «приказным планктоном», а захотелось повидать мир,
бездарного комедианта, угнавшего фургон с театральным реквизитом у своих экс-компаньонов,
потерявшего память вследствие болезни субъекта, не помнящего, «то ли меня из бурсы выперли, то ли из дьяконов уже расстригли»,
неудачливого фокусника, по ошибке отрастившего себе павлиний хвост,
а также цыгана, полагавшего, что Христа распяли именно за коно-(точнее, осло-)крадство, преподававшего в «медвежьей академии» и пострадавшего за пародию на гетмана Огинского,
он скитается по белорусским местечкам, разыгрывая для непритязательных зрителей библейские сцены.
Искусство требует жертв, но тут жертвами нередко становятся сами бродячие актеры. Зачастую и поделом, ведь они «любители выпить, подъесть, переночевать на чужом сеновале, когда хозяина нет дома», да и вообще, «слишком часто после их ухода исчезали с подстреший сыры и колбасы, а с плетней – рубашки и прочее». В общем, «жизнь, кое-как поддерживаемая обманом».
И довела их такая жизнь до большого и богатого города Гродно.
Впрочем, кому – богатого, а кому – и не очень. Полны хлебом уплывающие за море торговые корабли, полны хлебом купеческие и церковные склады. А вот сотенные стаи оголодавших городских голубей чуть ли не вырывают у крестьянина Зенона, пришедшего купить на последние гроши немного хлеба, жалкие горстки нечаянно просыпанного им зерна. И нельзя даже попытаться отогнать пернатых: крепко вбито в голову, что это святая птица, «Вестники Божьего мира».
Неурожай. Налоги. Наглость богатых и сильных, обманом отбирающих последнее.
А власти в это время судят мышей, объявленных виновниками надвигающегося голода: мыши, мол, съели весь хлеб. Мыши, понятно, приговор проигнорировали.
Если все время плевать на собственный народ, то рано или поздно вспыхнет восстание.
Ремесленники и крестьяне, вооружившись орудиями труда (молоты, серпы, топоры), идут на штурм хлебных складов.
Торговцы с мечами и копьями защищают нажитое добро.
Духовенство пытается крестным ходом разъединить дерущихся.
И тут в городские ворота входит необычная процессия: двенадцать одетых в грубые апостольские одежды людей во главе с несущим крест человеком в терновом венце.
Никто в пылу сражения не понял, что Юрась Братчик сотоварищи всего лишь хотели таким эффектным появлением привлечь внимание публики к своему театрализованному представлению о распятии Христа.
Их приняли за самозванцев.
Контраст между «воровскими мордами» пришельцев и их «библейским» облачением был настолько велик, что народ отреагировал хохотом, да таким, что битва поневоле выдохлась и прекратилась.
А вот власти, напуганные начинавшимся бунтом горожан, схватили «лжепророков» и кинули их в тюрьму инквизиции.
Ничего хорошего там обвиненных в богохульстве не ждало. Уже поскакал гонец за палачом.
Но, увидев такое дело, народ решил, что дыма без огня не бывает (мрачноватый каламбур, ведь актеры были приговорены именно к сожжению).
Поползли по городу слухи, все более крепнущие.
«Был бы самозванец – они бы так быстро за палачом не поскакали…».
«Обмишурились мы. На наших глазах второй раз Христа взяли, а мы им это позволили».
«Нас защитить пришёл… От голода, от их чумы, от податей, от монахов. Лично сам Христос! Так что же, отдадим?!».
И полетел над площадью клич: «Люди! Убийство! Христос пришёл в Гродно!».
Слово было сказано. А за ним началось и дело: люди пошли на штурм крепости, где был дворец, в котором сидел кардинал Лотр и его приближенные, и где была тюрьма, в которой сидел «Христос» со своими «апостолами».
Рухнули выбитые тараном ворота. Минуты отделяли ненавистного народу Лотра от гибели.
Но тут один из его помощников, ловкий иезуит Флориан Босяцкий, придумал хитрый план: раз народ требует Христа, то он его получит. Дескать, власти проверили и убедились, что эти четырнадцать человек, явившиеся в город, говорят правду. Что воистину так: Христос пришёл в Гродно!
Для этого актеров во главе с Братчиком под угрозой пытки и мучительной смерти принуждают взаправду играть роли апостолов и Христа. Они выходят навстречу повстанцам, сопровождаемые призванными «упорядочить энтузиазм» правительственными войсками.
И начинается для этих босяков совсем другая жизнь: и католический папа, и православный патриарх спешат засвидетельствовать им свое почтение. А простой народ буквально носит на руках.
Но неусыпно маячат рядом с ними бесплотные тени иезуитов, напоминая, что «шаг вправо, шаг влево» – и все закончится быстрой и бесславной смертью.
А у Юрася вспыхивает любовь к верующей девушке Анее, которая тоже любит его – но как бога, Христа, а не как человека.
А на эту же юную красавицу положил глаз и всесильный кардинал Лотр.
А голод, мыши и социальные противоречия никуда из Гродно не делись.
И завертелись тут такие события, что…
Впрочем, нет, читайте сами!
Интересно, что в этом ошеломляющем калейдоскопе автор достаточно строго придерживается внешней канвы евангелического сюжета. Да, практически каждый эпизод Нового Завета находит свое отражение, пусть порой и причудливое, в повествовании о гродненском Христе. Короткевич устраивает искусную перекличку смыслов между двумя этими текстами. Это слегка напоминает булгаковского «Мастера и Маргариту».
Впрочем, роман «Христос приземлился в Гродно» настолько глубокий и многоплановый, что его нельзя свести к какому-то одному жанру.
Это, безусловно, историческая книга, основанная, кстати, на реальных событиях (да, были такие летописные предания). Прошлое Беларуси и сопредельных стран выписано в ней ярко и сочно. Мой культурный багаж весьма потяжелел после прочтения.
Это в чем-то и фантастическое произведение.
Это и философская, притчевая вещь. Чего стоит, например, образ палача с его летающими, плавающими и ходячими клетками для птиц, рыб и зверей, не говоря уже о людях?
А рассуждения иезуита: «Христос был иудеем и — до поры — еретиком… и Лютер, а теперь на них молится большее или меньшее количество людей. Еретики только до тех пор еретики, покуда они слабы. И каждому такому нельзя позволить сделаться сильным … Поскольку бывшая «ересь» Христа, а теперь его «вера» есть наша вера, нам не нужны другие ереси, которые также могут сделаться верой и тем ослабить нашу веру и нас. Все относительно, и сегодняшние цари завтра дерьмо, а сегодняшнее дерьмо завтра царь … И потому воюй за свое, а особенно против самой страшной ереси, человеческого самомнения и желания думать…»?
И это очень мужественный, «мускулистый» роман. Из разряда тех, о которых пел Высоцкий: «Значит, нужные книги ты в детстве читал!»
Как говорит один из героев произведения, апостол Иуда, «Бог помогает только тогда, когда ты сам себе помогаешь». И сам он, этот хилый книжник, побеждает свою физическую немощь силой духа, понимает, что главное – поверить в себя и отважиться на поступок: «Если не мечом, то надо же чем-то». И что действия сильнее слов: «Молитвы подвели. Забытое, казалось, мастерство — не подвело».
А сам главный герой, Юрась Братчик, утверждает истину не только словом, но и делом.
Он проходит всю Беларусь в поисках похищенной врагами любимой.
Он возглавляет народный отпор татарскому нашествию, после того как струсившие власти без боя отдали свою страну под власть грабителей-степняков.
Он поднимает восстание, чтобы по справедливости накормить голодающих.
А попав после поражения в плен, не сломленный пытками, говорит на допросе инквизитору, стремящемуся выведать его «тайные мысли»: «Ты учти, дурак, нет в мире человека, который этих моих мыслей не знал бы и не разделял… Разве что никто их не высказывает. Я-то их высказал. Оружием».
Пока я писал это эссе, у меня родилось стихотворение, которым и хочу завершить свой отзыв:
Шли по дороге тринадцать
Вслед за одним:
Жулики, воры, паяцы,
Фокусник, мим.
Был среди них я, ломая
Ту же комедь…
Только дорожка прямая
Стала криветь:
В жизнь превратились спектакли,
Правда сквозит
В прорезях масок. Не так ли,
Пан езуит?
Страх мой, зайчишкою порскни!
Нас не жалей!
Шли мы, а крест бутафорский
Все тяжелел.
Отсвет костра лег на лица,
Будто бы нимб.
К истине стоит рубиться
Следом за Ним.
Сохранена авторская орфография и пунктуация
Оставьте вашу электронную почту,
чтобы получать наши новости
