Не учителя

Организаторы проекта и читатели оставляют за собой право не разделять личные оценки авторов в описании упомянутых в тексте персон 

Я научилась читать и писать в четыре года. В начальной школе мечтала быть учителем русского языка. И в пятом, и в шестом классе мечтала о том же. Но в седьмом классе нам дали новую «Классную», которая, к несчастью, вела еще уроки русского языка и литературы. Эта учительница, тощая и нервная женщина, со скоростью ракеты писала на доске. И потом с такой же скоростью стирала написанное. Это на уроках русского. А на литературе она скорбно сидела за учительским столом, и, подперев подбородок, монотонным голосом читала параграф из учебника. Учебник литературы я прочитывала в два дня после того, как его выдавали на руки, а произведения из школьной программы по литературе – за два года до того, как их начинали изучать в школе. Это меня и спасло. Потому что, если бы я заранее не прочитала те произведения, которые стала изучать с нами новая учительница, я не стала бы читать их никогда. Так как на литературе ученики сидели с отсутствующим видом, оценки им выставлялись исключительно за прочтение наизусть стихотворений, которые Классная задавала обильно. Я училась одновременно в двух школах, и учить через день стихотворения наизусть не всегда удавалось. Появились двойки по любимому предмету. Мои сочинения, в которые я ещё и пыталась «вставить» свои стихи, Классная перечеркивала. «Русский язык, - говорила она, - может знать только Господь Бог и я. Поэтому пишите простыми предложениями». «Тупые! – кричала она в другой раз и била учебником по столу, - я вам всем двойки обеспечу!»

Чтобы не получить годовую «2» по литературе, я заявила о своем желании сдать по этому предмету экзамен.  Сдала его успешно, получив итоговую «3».

Закончила одиннадцать классов. Вышла замуж. А через пять лет после окончания школы набралась смелости, и поехала поступать в вуз на филологическое отделение. И поступила, набрав на экзамене максимальное количество баллов. А после окончания вуза мне предложили продолжить обучение в аспирантуре.

К чему я всё это?

Сейчас мой старший сын в девятом классе. На «Доске Почета» висит его фотография. Поездкой в «Артек» был премирован. А любимый предмет сына – математика. Раньше на любую математическую олимпиаду рвался, а сейчас… Гаснет его интерес к предмету, потому что он перешел в другую школу, где учительница математики полагает, что только она и Господь Бог в состоянии познать эту науку. К тому же сын рассеян: то ручку забудет, то тетрадь. Это, конечно, плохо, но его «математичка» считает это определяющим моментом при выставлении оценок.

Три. Он получил первую тройку. И он понимает, что выставлена она несправедливо, не за знания. Что мне ему сказать?

Но я говорю:

- Знаешь, милый, не переживай. Когда ты станешь кандидатом физико-математических наук, ты точно будешь знать, КАКИМ УЧИТЕЛЕМ НЕ НАДО БЫТЬ.

Сохранена авторская орфография и пунктуация