Скачать: 1598_2.ppt
Скачать: 1598_0.ppt
Скачать: 1598_1.docx
Экскурсию подготовила учитель истории и обществознания МБОУ М-Курганская СОШ №1 Столбовская Ольга Ивановна
Тематическая экскурсия «Венок морской славы. Загадки памятников Матвеева Кургана».
Содержание.
Вступление.
Прошло более семидесяти лет после окончания Великой Отечественной войны… Здесь, на нашей земле, когда-то гремели жестокие бои, почти полтора года стоял Миус-фронт. На высоте сто пять и семь десятых метра, или как её зовут у нас, Волковой горе, сегодня стоит памятник. Его видят все издалека. Это якорь высотой восемь метров. Люди, приезжающие в наш посёлок, всегда задают вопрос, почему он там находится? Ведь море не близко. Интересны и другие наши памятники, связанные с событиями Великой Отечественной войны.
Наша экскурсия посвящена истории одной атаки – 8 марта 1942 года. Сегодня мы вспомним эту трагическую историю и посетим все памятные места, связанные с ней. Мы также хотим поклониться памяти павших воинов 76-ой морской стрелковой бригады, 68-ой морской стрелковой бригады, и 339 стрелковой дивизии. Также в экскурсию войдёт посещение памятников, поставленных на месте захоронения останков погибших воинов.
Экскурсия построена на рассказах очевидцев, которые имели возможность наблюдать за атакой, материалах местных газет, воспоминаниях ветеранов Великой Отечественной войны. Эта история не прошла она бесследно и для тех, кто в детстве наблюдал за гибелью моряков. Местные поэты посвящали вдохновенные строки этому событию, выпускались сборники их произведений. Известный краевед, наш земляк журналист Григорий Кириллович Пужаев написал книгу «Кровь и слава Миуса». История Миус-фронта сегодня привлекает внимание многих видных историков. В последние годы были напечатаны исследования учёных Южного научного центра Российской Академии наук Матишова Геннадия Григорьевича, Афанасенко Владимира Ивановича, Кринко Евгения Фёдоровича «Миус-фронт в Великой Отечественной войне 1941/42, 1943 годы».
Остановки экскурсионного маршрута
«Венок морской славы. Загадки памятников Матвеева Кургана».
Мы находимся около старого моста через реку Миус. Сейчас это пешеходный мост, любимое место прогулок нашей поселковой молодёжи. А в 1941-1942 годах здесь проходила линия фронта.
«27 ноября войска Южного фронта нанесли мощный удар по ростовской группировке врага с севера, востока и юга и 29 ноября освободили Ростов от фашистких оккупантов.
В ходе контрнаступления войск Южного фронта под Ростовом немецкие войска потерпели первое за все время второй мировой войны поражение. … В газете «Правда» появилось следующее сообщение: «Южный фронт. (5 декабря 1941 года. 3 часа утра. Спец.корр. «Правды») 4 декабря бойцами части командира Егорова взят Матвеев Курган. Фашисты оставили на поле боя много убитых и раненых. Захвачены большие трофеи. М. Мержанов». …Немцы стали усиленно укреплять оборону на правом берегу реки Миус.» (Пужаев Г.К. «Кровь и слава Миуса. (военно-исторический очерк), Таганрог, «Сфинкс», 1998 г., с 9)
Здесь разгорелись упорные ожесточенные бои, но развить удар дальше на запад нашим войскам не удалось. У врага остался Таганрог, западная часть Матвеево-Курганского района. 10 декабря 1941 года фронт прошёл по реке Миус, по западной окраине посёлка Матвеев Курган. Фактически сам посёлок лежал на нейтральной полосе, находился в зоне перекрёстного обстрела своей и вражеской артиллерии. Было три линии обороны и у наших войск, и у немцев. У нас первая линия проходила по берегу реки Миус со стороны посёлка. Этот берег повыше, чем тот, на котором окопались немцы, и потому наши окопы проходили по самому обрыву и кое-где выходили к реке, а их находились от берега метрах в 100- 50-ти. Вторая линия проходила у нас извилисто по восточной окраине посёлка, в самой высокой его части, а у немцев под самой Волковой горой, так как вся низина находится в зоне обстрела нашей артиллерии. И, наконец, третья линия обороны, где выстраивалась артиллерия, находились припасы, у нас находилась на холме, где сейчас находится «Градиент», и в районе Солёной балки, а у немцев по самому гребню Волковой горы и тянущихся с севера на юг возвышенностей. Но Волкова гора, в военных сводках отмечаемая как высота 105,7, была ключом всей обороны. Немцы, занимая эти высоты на западе, господствовали на местности, а нашим приходилось штурмовать их с низины, пробираться через широкую ровную пойму реки Миус. Линия фронта протянулась от Самбека на юге до Саур-могилы на севере.
Фронтовая жизнь имела свои законы. Здесь размещались разные войсковые части, их штабы, госпитали. Продолжались бомбёжки – бомбили немецкие самолёты, бомбили днём, по-прежнему летая большими группами. Немцы вели огонь с Волковой горы, стреляли тяжелые пушки по всему, что двигалось. Особенно сильно обстрел ощущали в центре посёлка на единственной замощённой улице Московской, где во время распутицы сосредотачивались войска, а также по второй линии обороны на восточной окраине посёлка. Здесь продолжали жить мирные жители. Даже выйти за водой к колодцу или за топливом из подвала здесь было опасно. Питались всухомятку. Иногда кормили солдаты, особенно жалели детей. Выжить в этих условиях было очень трудно. На первой линии обороны у реки было легче, там меньше били немцы из тяжёлой артиллерии, опасаясь попасть по своим позициям. Весь посёлок у немцев был разбит по квадратам. Если видели с горы шевеление, солдат пройдёт или даже собака пробежит – снаряды летели туда. Из записок Антонины Григорьевны Шелковниковой: «5 батарей стояло рядом с нашим сгоревшим домом. Расположились батареи открыто, без укрытия. Однажды утром рано наши солдаты вышли к батарее, которая находилась примерно там, где сейчас гастроном по улице Гагарина. Не успели они поднести снаряды к батареям, как выстрелили немецкие орудия. Снаряд прямым попаданием попал на пушку, разворотил её, а тело солдата, работающего у орудия, даже не нашли. Только куски шинели висели на ветке дерева». Пётр Егорович Журенко вспоминает: «День и ночь нас бомбили, а те с горы стреляют, только солдат где появиться. Мы с Николаем Гавриловым были у него дома, по улице Кооперативной. И тут начался обстрел, когда по улице перебежками бежали наши солдаты. Одного разорвало на куски. На каждом углу можно было увидеть покойника».
С целью занятия войсками Южного фронта выгодного исходного положения для развития наступления в обход донбасской группировки противника с юга маршал С.К.Тимошенко решил предпринять операцию по разгрому покровско-таганрогской группировки противника. Нанесение главного удара планировалось из района Матвеев-Курган – Ряженое. Важной частью наступления стал захват Волковой горы (105,7 м) и других господствующих высот на правом берегу Миуса (Г.Г.Матишов, В.И.Афанасенко, Е.Ф.Кринко «Миус-фронт в Великой Отечественной войне 1941/1942гг. 1943г.», Ростов-на-Дону, Издательство ЮНЦ РАН 2010, с 64-69).
Из воспоминаний Антонины Алексеевны Ниценко: «Когда в марте к нам прибыли морячки, мы поразились, какие они красивые, все в новеньких формах с иголочки. Их командир сказал, когда осматривал наш берег:
И действительно, немцы с реки убежали под гору, испугались. Они тоже морячков видели, те открыто по посёлку ходили.
С нашего двора была устроена лестница на чердак здания старого СЭС, чтобы с горы было не видно, кто на него влезает. Там был пункт управления огнём нашей артиллерии, и сидел офицер, который по телефону командовал, куда стрелять. Нам с сестрой разрешили оттуда посмотреть в рогатую подзорную трубу на Волкову гору, видно было как на ладони».
Именно отсюда, с этого места, едва рассвело, начиналась атака 8 марта 1942 года 76-ой морской стрелковой бригады.
Дальше мы проходим через мост и выходим к автобусу. Садимся в автобус и отправляемся к Волковой горе.
Остановка 2. (на площадке возле строений водоканала).
Мы находимся в пойме реки Миус. Перед нами – Волкова гора. Позади – река Миус и посёлок Матвеев Курган. Тогда здесь проходил путь, которым воины шли в атаку на высоту. Они шли под сильным ветром, в снегу, который таял, под снегом была вода. Идти было трудно, поэтому по пути они сбрасывали бушлаты, оставаясь в тельняшках.
Ветеран 68-ой морской стрелковой бригады, штурмовавшей высоту за селом Ряженое, Лев Никодимович Макаренко вспоминает: «Наступил рассвет, и теперь предстояло взять высоты, а там дзоты, блиндажи, окопы врага. Прорыв нашей бригады и соседней, 76-й, был настолько стремительным, что высоты взяли с ходу. Наш взвод захватил один дзот и батарею 75-мм пушек. Их прислуга сумела удрать вместе с замками орудий. Поэтому не удалось воспользоваться вражеской артиллерией. А она, ох, как бы нам пригодилась, так как в течение всего наступления никто и ничем нас не поддержал: ни артиллерия, ни танки, не говоря уже об авиации».
Пётр Егорович Журенко вспоминает: « Мы с друзьями видели, как морячки бежали в атаку. Они прорвали фронт, но не смогли до конца удержать. Не хватило кабеля до тяжёлых орудий, которые стояли в Солёной балке, но не стреляли, связи не было. Всё поле было черным от погибших морячков. Мы сидели на трубах сгоревших домов и оттуда наблюдали».
Здесь были моряки. Они на суше
Пехоте были лучшие дружки;
Из гимнастёрок их «морские души»
Мелькали, словно в море гребешки.
Весёлые, во всей красе и силе,
С морскою солью в сердце и крови,
Они с собой, как талисман, носили
Морские бескозырочки свои.
(А.Софронов. Из поэмы «Миус»).
Из записок Антонины Григорьевны Шелковниковой: «В начале марта в посёлок прибыли моряки-черноморцы. Красивые, молодые, уверенные в себе. Мама смотрит на них и плачет. Они говорят маме:
-Чего вы плачете, мы же моряки, мы победим!
А она им:
-Эх, детки, немец вооружён до зубов.
Рано утром, когда почти рассвело, моряки переправились через Миус и пошли пешком по снегу в атаку на Волкову гору. До горы было два километра. Я побежала к двухэтажному дому,( его мы называли Белый дом, по улице Южной, из белого камня, бывшее общежитие механизаторов МТС). На втором этаже смотрел солдат в подзорную трубу. Он говорит мне:
-Посмотри, как моряки в атаку идут!
Я посмотрела в трубу: шли моряки в шахматном порядке. Их отлично было видно, ведь вокруг был белый снег. Ноги увязали в снегу и в грязи под ним, идти было трудно. Смотрю я в трубу и говорю:
-Ой, уже убитые лежат?
-Нет, это моряки свои бушлаты поснимали и идут в тельняшках.
На фоне белого снега их фигуры казались серыми.
-Почему выстрелов нет, снаряды не рвутся? - спрашиваю у солдата.
-А немцы утром не стреляют. Солдаты на ночь уезжают спать в село Латоново, остаются одни патрули на огневых точках. К обеду приедут, и завяжется бой. Мы это проверяли.
Так и получилось. К полудню прибыли не только солдаты, но и танки, и новые силы врага. К ночи бой утих. На поле боя остались лежать раненые и убитые».
Может быть, в записках Антонины Григорьевны, действительно, раскрыта причина сравнительно легкого завоевания Волковой горы до обеда восьмого марта: то, что немцы ночевали в Латоново, и были только боевые охранения на высоте, которые и сообщили об атаке, а после обеда подошли основные силы с подкреплением?
Посадка в автобус, продолжение маршрута.
Остановка 3. Нижняя площадка мемориала «Якорь».
Ветеран 68-ой морской стрелковой бригады, штурмовавшей высоту за селом Ряженое, Лев Никодимович Макаренко вспоминает: «Бой оказался жестоким, многие получили ранения, появились убитые. Гибли друзья-моряки, с которыми недавно сидел за одним столом в училище. Кто был в строю, продолжал двигаться вперед.
А тем временем из видневшейся впереди деревни фашисты выдвинули артиллерийскую батарею, которая начала обстреливать наши порядки шрапнелью. Небо покрылось маленькими грязно-серыми облачками разрывов. Много бед принес этот обстрел, так как мы находились на открытой местности, где не было окопов и каких-либо естественных укрытий. Немцы под прикрытием обстрела организовали контратаку, но она успеха не имела.
Нехватка боеприпасов заставляла нас собирать трофейное оружие, патроны, гранаты. Мы чувствовали, что немцы не смирились с потерей высот. В небе появились самолеты-разведчики, предвестники скорых изменений в действиях противника. Так оно и случилось.
В нашем взводе оставалось несколько человек. Попытались окопаться, хотя ни у кого не было даже саперных лопаток. У меня оставался невредимым ручной пулемет, но боеприпасов было в обрез, всего три диска, да и второй номер погиб при артобстреле. Поэтому при отражении атак врага приходилось стрелять очень экономно. Подносчиков боеприпасов не было видно, и мы толком не знали, где находится наш пункт боепитания.
Погибли несколько командиров отделений, и нам, совсем юным, как таких называют у моряков - салажатам, пришлось принимать командование над оставшимися в живых морячками нашего взвода и отбивать новые контратаки.
…Мы поднимались в атаку, отходили, и так продолжалось несколько раз. Много фашистов нашли могилу на этих высотах, но и наши потери росли.
Покрытые снегом Миусские высоты стали темными от разрывов снарядов, мин, трупов фашистов и черных бушлатов погибших моряков.
Во время боя появился самолет-разведчик. Как ни мало было патронов, но все же выпустил по нему несколько очередей. Уж больно нахально низко летал немец. Мои выстрелы заметил летчик, развернул самолет и вокруг меня запрыгали фонтанчики разрывных пуль. В этот раз повезло, и я отделался только дырками во флотских брюках и полушубке.
…Снова показалась цепь фашистов, а осталось всего два магазина патронов. Три десятка бойцов стали отходить к лощине. Я прикрывал отход, стреляя из пулемета короткими очередями. Наткнулся на немецкий пулемет МГ-34, у которого была целая лента патронов. Выпустил и ее по наступающему противнику.
Поднялся, чтобы перебежать на новую позицию, но в это время сильный удар свалил меня с ног – это разрывная пуля с самолета-разведчика ударила в ложе пулемета, а осколки от разрыва попали в кисть правой руки.
Израсходовал два индивидуальных пакета на перевязку и с досадой подумал, что бой для меня закончился в самое тяжелое для нашей роты время. Командир приказал отдать пулемет и идти в санчасть. По дороге ко мне присоединился моряк, раненный в ногу. Вместе направились в медпункт, а это два километра по открытой местности. Прошли километра полтора и услышали гул моторов немецких танков. До десятка бронемашин пошли против наших моряков, занявших оборону в лощине. Тяжело на душе, когда видишь наступление врага и ничем не можешь помочь».
«Батальон полностью овладел высотой - 105,7 – Волкова гора. Отдельная морская бригада продвинулась к югу. Комсомолец Назаров водрузил красный флаг на вершину Волковой горы.
Удержать высоту долго не смогли. Авиация противника подвергла бомбардировке высоту, затем артналёт, и немецкие танки с мотопехотой пошли в атаку. Стрелковый батальон оказал упорное сопротивление, но вынужден был отойти» (В.М.Жуков. «Таганрогское направление» в книге «Таганрог. Огненные годы – 1941-1943» Таганрог, 1994г.)
Поднимемся на вершину горы к памятнику «Якорь».
Остановка 4. Вершина Волковой горы. Памятник «Якорь».
Из паспорта отдела культуры: «Каркас самого памятника обтянут листовым металлом. Установлен на естественной возвышенности. На Якоре находятся две таблички с надписями. Снизу по периметру огорожен якорной цепью. Расположен в 5 км от посёлка Матвеев Курган на запад».
В. Нимиров пишет: «Огромный «Якорь», изготовленный умельцами Таганрогского механического завода им. Димитрова, установили благодарные матвеево-курганцы на Волковой горе» (статья опубликована в газете «Звезда»). Из материалов музея известно, что участвовал в строительстве и таганрогский завод «Прибой». Его директором тогда был Янченко Григорий Тимофеевич – наш земляк. При строительстве не использовалось подъёмной техники. Сначала сделали каркас памятника, затем обшили его алюминием.
Открытие памятника хотели приурочить к 30-летию освобождения посёлка и одновременно в очередной годовщине Победы. Никифор Филиппович Немыкин вспоминает: «…чтобы успеть к открытию, всю ночь накануне над обшивкой работали!» (газета «Родник», 17 июля 2004г). Потом, 9 мая 1972 года, было торжественное открытие.
Ещё долго находили мальчишки на горе боеприпасы, взрывали их, калечились. В школе специально проводили беседы, чтобы они туда не ходили, рассказывали, как это опасно. Но разве их остановить! И новые шрамы появлялись на горе, добавляясь к тем, которые оставила война.
В конце 70-х по склону горы были посажены ели и сосны, привезённые из средней полосы. Вместе с ними привезли грибницы маслят. Несколько лет после этого жители собирали грибы на теперь лесистом склоне. Потом грибы переродились, не вынеся жаркого климата. Прошли десятилетия. Деревья выросли, склон превратился в сплошной зелёный массив. И только очевидцы помнят, как выглядела гора в годы войны.
«Якорь» популярен и очень любим жителями. Его изображение есть на гербе Матвеево-Курганского района. Школьники ходят в поход на Якорь, рисуют его на уроках рисования. Сюда приезжает молодёжь на мотоциклах, смотрят на прекрасный вид, открывающийся с высоты на посёлок. И здесь всё ещё поминают погибших тогда, в той атаке 8 марта 1942года. На венке, который прикреплён к памятнику, все время лежат поминальные конфеты, у памятника можно видеть букеты не только полевых цветов.
Остановка 5. Нижняя площадка мемориала «Якорь».
Жители посёлка участвовали в захоронении погибших. Известен подвиг сестёр Московых – Ольги, Марии и Евдокии, спасших сто шестьдесят три советских воина (Н.Д. Беликов, «У нас на Миусе», Ростовское книжное издательство, 1969г., с.21). Г.К.Пужаев называет Нину Андриенко, Наталью и Евдокию Коробчанских, Марию Куленко. (Пужаев Г.К. «Кровь и слава Миуса. (военно-исторический очерк). 1998 г.,Таганрог, Сфинкс, с26) Вспоминает Добрица Екатерина Григорьевна: « Московые возили раненых, а мы мёртвых, когда были большие бои. Часто приставляли отрезанные головы к телам, так немцы издевались над мёртвыми. Иногда прямо там и закапывали, их были сотни. Но всё равно ещё много оставалось не- похороненных морячков и солдат.Не дай Бог это видеть никому из наших детей!»
Бобкова Мария Яковлевна вспоминает: « Летом сено для коровки стали серпами жать в низине. Очень много мёртвых было, видно, некоторые были ранены, ползли друг к другу, умирали так. Обмотки размотались и показывали, как в последние минуты полз солдат перед смертью. Пытались рядом умереть». Ходил на Волкову гору и Трофименко Виктор Петрович с друзьями. «Среди травы головы умерших моряков были как арбузы на бахче. Круглые, черные и страшные». Вспоминает Виктор Матвеевич Моисеенко: «Мы из эвакуации вернулись, как немцы в Политотдельск пришли. Мы, мальчишки, ходили под гору, хотели что-то военное найти – оружие, фляги, бляхи и другое. Находили истлевшие трупы, в ботинках кости видны, тело пропало уже. А возле каждого трупа – буйная трава и два-три цветочка тёмненьких, с крапинками, похожих на тюльпаны.» Мы узнали этот цветок. На школьном стенде об охране природы он назван Рябчиком русским, сегодня занесён в Красную книгу. Рассказывали, что раньше этих цветов было много. Кажется, русская земля прощалась со своими защитниками, такие цветы посылая к их телам.
…в аду бесцветном
На краю иссохшей ржи
Я увижу: незаметный
Мёртвый юноша лежит.
И никто о нём не вспомнит,
Не завоет от тоски.
Из стеблей ромашек тёмных
Степь сплела ему венки…
Не ищи могильный холмик
И железную звезду:
Он – в земли горячих комьях,
Полетевших в борозду…
(А.Гаврилов)
Остановка 6. Посёлок Сухореченский.
Мы находимся в посёлке Сухореченский возле памятника воинам, погибшим в годы Великой Отечественной войны. По официальным сведениям (из районного архива) здесь «похоронено солдат, сержантов и офицеров 189 человек». В паспорте указано: «Захоронено более 200 человек, из которых известно 94, неизвестно 106». Такое расхождение возможно только в одном случае: если никто не считал тел умерших, и не составлялось никаких документов. В районном архиве хранится небольшой листок полупрозрачной бумаги - воспоминание учительницы В. Прокопенко: «На разминированных полях с учениками собирали патроны, которые требовались фронту (их было очень много). На поле сражения (это между подходом и Волковой горой) лежало очень много трупов солдат и матросов. С учениками собирали кости. Насобирали несколько повозок. Кости зарыли там, где сейчас стоит обелиск». Так что сколько солдат там – не знает никто: количество исчислялось повозками костей. Никаких плит с именами даже тех 94 известных рядом с памятником нет.
Из паспорта памятника (по материалам отдела культуры): «На братской могиле установлен памятник – двухфигурная композиция солдат со склоненным знаменем. На полутораметровом постаменте стоит обелиск (3 метра), увенчанный красной пятиконечной звездой. Справа и слева от него на этом же постаменте стоят два солдата в плащ-накидках, один с опущенным знаменем, другой с венком. Автор памятника неизвестен. Скульптура установлена в честь воинов Советской Армии, военно-морского флота, погибших в боях с немецко-фашистскими захватчиками при защите нашей Родины в 1941-1942 гг. и освобождении подсобного хозяйства завода «Красный Котельщик» и посёлка Матвеев Курган в 1943г.». Сейчас, как видим, на месте центральной фигуры – стела.
Нас удивило, что в паспорте отдела культуры у этого памятника нет даты, когда он был установлен. Бородавка Валентина Семёновна рассказала: «Первоначальное захоронение было на кладбище подхоза. От ворот справа стоял небольшой обелиск. В 1954 году останки были перезахоронены на аллее Славы парка и поставлен памятник. Никакого торжества по случаю открытия не проводилось, просто поставили – и всё» .
Учитель немецкого языка МБОУ Матвеево-Курганской школы №1 Кошелева Наталья Валентиновна вспоминает: «Мне было 6 лет, когда мы в первый раз приехали в подхоз. Сестра повела меня знакомиться с посёлком. Так мы оказались у памятника. Трудно передать мои ощущения от первой встречи с ним. 40 лет тому назад парк был густой, высокие деревья вплотную подступали к дорожке, окружали памятник. Даже летним днём там царили полумрак и прохлада. Это был какой-то другой непостижимый мир. Я не могла смотреть на этих солдат – было что-то щемящее тоскливое в их позах, выражениях лиц. Слёзы наворачивались на глаза. Мне больше не хотелось ходить по той аллее, но, поскольку это было в центре посёлка, вольно или невольно приходилось бывать рядом. Так как аллея не очень длинная, памятник просматривался от магазина: на темном фоне деревьев светлые фигуры солдат и огромные венки у подножия.
С 1968 года наша семья каждое лето приезжала в подхоз. Я взрослела, менялось и окружение памятника. Парк расчистили, проложили много дорожек. Стало светлее. Но в моём восприятии этого места остались одновременно скорбь, печаль и торжественность».
Этот памятник потрясает своей человечностью, особенно если сравнивать его с более поздними скульптурами. Лица воинов и их фигуры настолько индивидуальны, что кажутся изображениями вполне реальных людей. Лица красивы, задумчивы и строги. Кажется, что автор скульптуры создавал их с каких-то солдат, которые воевали, а теперь они скорбят по своим товарищам, которые похоронены здесь. В этих фигурах нет нарочитой торжественности и отвлечённости, как на других памятниках. Мы бы хотели знать автора. Это талантливый художник.
Памятник был установлен силами трудящихся подхоза «Красный Котельщик». То есть люди собирали на него средства сами, сами его и установили, сами за ним ухаживали. Время внесло свои коррективы. Завод «Красный Котельщик» отказался от своего подсобного хозяйства как нерентабельного. Теперь фермеры следят за состоянием памятника, обновляют, ремонтируют. В 2005 году поменяли табличку - вместо написанной на стекле со словами: «Вечная слава воинам Великой Отечественной войны 1941-1945» повесили более капитальную «Слава павшим героям 1941-1945гг». Чувствуется забота и внимание людей к памятнику – кругом чисто, нет бурьяна и мусора. Только и этот памятник нуждается в реконструкции. Руки солдат замазаны цементом, кисти рук напоминают варежки. И я опять задаю вопрос, на который никто не знает ответа: разве реконструировать нужно только знаменитые скульптуры в больших городах?
Садимся в автобус и отправляемся на старое кладбище посёлка Матвеев Курган.
Остановка 7. Старое кладбище посёлка Матвеев Курган. Памятник воинам, погибшим в годы Великой Отечественной войны.
Гипсовая фигура из гипса пришла в негодность, стала рушиться. Памятник в начале 80-х годов заменили на другой. Из паспорта: «На гражданском кладбище установлен памятник с изображением солдата со склонённым знаменем и коленопреклоненной скорбящей женщиной. Выполнено в барельефном изображении. Высота памятника 2,7 метра. Прямоугольно по всему периметру установлены гранитные плиты с фамилиями погибших воинов. В центре композиции клумба с цветами 1×3, перед ней гранитная плита с надписью».
В районном архиве есть справка, что по данным 1947 года (те самые «точечные данные», о них я писала в начале этой главы) здесь похоронено 305 человек рядового и младшего командного состава. В паспорте данные снова расходятся: «офицеров 26 человек, солдат, сержантов и старшин 265 человек». В сумме по данным паспорта памятника похоронено меньше на 14 человек. А если судить по воспоминаниям жителей, что мертвые во время самых суровых кровопролитных боёв лежали здесь большими штабелями по метру высотой, и таких штабелей было несколько десятков.
Сохранена авторская орфография и пунктуация
Оставьте вашу электронную почту,
чтобы получать наши новости
